Родился в Хорасане приблизительно в 860 в крестьянской семье в местечке Панджрудак под Самаркандом. Уже сложившимся поэтом был приближен ко двору саманидского эмира Насра ибн Ахмеда в Бухаре. В городе была богатейшая библиотека, сюда стекались ученые, строители, «люди пера». Персидские правители покровительствовали развитию поэзии и щедро поощряли творчество восхвалявших их поэтов.

В течение многих лет Рудаки являлся звездой первой величины на хорасанском поэтическом небосклоне и баловнем Саманидов, получив прозвище «Соловей Хорасана». Из биографических свидетельств известно, что Рудаки был незрячим, но не от рождения, а ослепленным – это показало проведение анализа его останков, о причине история умалчивает.

В конце жизни попал в опалу, предположительно, из-за сочувствия исмаилитам. Был удален с придворной службы и умер в нищете на родине ориентировочно в 941.

Творческое наследие Рудаки было огромным, но до нас дошло около тысячи неполных бейтов (стихов), извлеченных из разных средневековых источников, и полностью – только две касыды Мать вина и Старческая. Широко известна легенда, описанная в книге Низами Арузи Самарканди Собрание редкостей, или Четыре беседы, о том, как услышав стихотворение Рудаки о Бухаре в жанре «городского патриотизма», начинающееся строками ...Аромат воды из Мулияна доносится, исполненное в форме песни под аккомпанемент руда, эмир со свитой, находившиеся на выезде, бросив все, поспешил обратно в родной город:

О Бухара! Возликуй и пребудь в веках!

Эмир к тебе, радуясь, держит путь.

Эмир – кипарис, а Бухара – сад.

Кипарис возвращается в свой сад.

Эмир – месяц, а Бухара – небеса.

Месяц восходит на небеса.

Стихотворения Рудаки могут служить примером композиции парадной касыды, наиболее распространенном жанре при дворах персидских властителей. Основным предназначением ее было восхваление величия и деяний своих адресатов. (см. ПЕРСИДСКАЯ ЛИТЕРАТУРА)

Касыда Мать вина сопровождала дары эмира Хорасана наместнику в благодарность за военную помощь при подавлении мятежа. Она состоит из двухчастного вступления и целевой панегирической части. Начинается с описания процесса приготовления вина, представленного как страдания «чада виноградной лозы». Подобные мотивы восходят к празднованиям сезонных праздников – весеннего Навруза и осеннего Михргана, в ритуалы которых входило почитание аграрных божеств, связанных с умирающей и воскресающей природой. Затем во вступительной части дается картина придворного пиршества.

Основная часть – восхваление многочисленных доблестей адресата, который являет собой образец идеального правителя. Автор сравнивает его с историческими и легендарными личностями, включая в перечень мотивов восхваления персонажей мусульманской священной истории, греческих мудрецов и героев иранского эпоса. Впоследствии подобным «каталогом» мотивов восхваления в полной мере пользовались его приемники.

Касыда Старческая строится по той же схеме – вступление и основная часть. Поэт в форме вопросов и ответов самому себе размышляет о бренности жизни. Основные мысли – человек подвержен тем же циклическим законам, что и бренный мир, жизнь быстротечна и остаются лишь воспоминания о молодости и любви. В основной части, вспоминая прошлое, Рудаки гордится ролью «государственного поэта» и своим влиянием при дворе (самовосхваление):

О сколько сердец я уподобил шелку при помощи стихов,

А ведь прежде были они тверды, как камень и наковальня.

Последние бейты касыды в соответствии с кольцевой композицией повторяют мотивы вступления. Спустя век касыда Старческая послужила поводом для многочисленных поэтических «ответов» в разных вариациях, которые писали поэты Кисаи Мирвази, Унсури, Азраки, Сузани.

Помимо придворной касыды, в поэзии Рудаки представлены жанры аскетической лирики, элегии на смерть (марсийа) поэтов-современников Муради, Шахида Балхи, с которыми автора связывали тесные дружеские отношения. В любовной лирике он воспевал вино и любовь как пути познания радостей земного бытия, как опору среди переменчивого мира «ветра и облаков», выделяя именно философскую сторону великого чувства. При этом в рамках одного стихотворения он сочетал мотивы разных жанров, что не было характерно для персидской поэзии с ее четкими границами жанровых категорий.

Рудаки – автор и крупных эпических форм – месневи. Тексты их не сохранились, известны только названия двух поэм: Солнцеворот и Калила и Димна, хотя исследователи полагают, что их было от 7 до 9. Предполагают, что он использовал разные поэтические метры (рамал, мутакариб, хафиф, хазадж, музарэ, сари).

При всей фрагментарности дошедшего до нас поэтического наследия Рудаки, оно позволяет реконструировать раннюю стадию формирования классической поэзии на фарси во всем многообразии ее жанров. Его творчество оказало большое влияние на развитие и становление классической персидской поэзии, отражаясь в формах и сюжетах, найденных его последователями.

• Абу Абдаллах РУДАКИ (рубаи)